Снежный путь - Роман Дальний

Михаил безразлично пожал плечами и стал раздеваться.

– Лобок побрить? – Спросил он без всякого выражения.

На лице директора появилось нечто вроде улыбки, вот только явно вымученной.

– Я думаю, необязательно. – Ответил он.

– И на том спасибо.

Михаил скинул с себя последнюю часть своего гардероба и по специальным стилизованным ступеням поднялся к раскрытой пасти сканера. Изнутри повеяло прямо-таки замогильным холодом. Его передёрнуло.

– Как только крышка закроется, включится система жизнеобеспечения. Там будет тепло… – Чуть ли не извиняющимся голосом произнёс Сам, заметивший его реакцию.

– Вы знаете, Роджер, – отрешённо ответил ему на это Михаил, – Рая я не заслужил, так что, думаю, мне там будет даже жарковато…

И, уже располагаясь внутри, добавил:

– По крайней мере, первые лет четыреста…

Директор переглянулся со своим окружением, после чего кивком головы отдал приказ техникам. Те, моментально сорвавшись с места, засуетились вокруг аппаратуры, ещё раз проверяя её готовность. А ещё двое ассистентов стали закреплять Михаила внутри сканера специальными полимерными зажимами – руки, ноги, грудь, голову. Тот, не проявляя никакого видимого интереса к происходящему, просто смотрел в далёкий потолок. Когда всё было закончено, один из техников не утерпел и, наклонившись, глянул ему в глаза. История умалчивает – что он там увидел, но технику стало явно не по себе и он постарался как можно быстрее исчезнуть и затеряться среди людей.

А потом Сам глубоко вздохнул и, сказав «Приступим…», – нажал на большую красную панель активации на пульте. Верхняя крышка абсолютно бесшумно накрыла Михаила, еле слышно прошелестели запирающие замки, и он остался один на один с гнетущей, непроглядной темнотой. «Сельдь-иваси в собственном соку», – только и мелькнуло в голове.

А потом тьма взорвалась. Красками, столь яркими, что казалось они выжгут ему глаза; звуками, столь резкими и пронзительными, гармоничными и бессвязными в одно и то же время, что казалось он сейчас оглохнет навсегда; ощущениями столь сладостными и столь болезненными, что казалось они разорвут его тело в мелкие клочья; запахами, столь сильными, что казалось он никогда больше не почувствует никаких других; вкусами, столь сильно ударившими по его вкусовым рецепторам, что казалось все возможные вкусовые оттенки мира сошлись на его языке; образами, столь выразительными, что он испытывал и дикий восторг и убивающее отчаяние одновременно; и переживаниями, столь сильными, что если бы он верил в душу, он мог бы сказать, что безвозвратно теряет её.

Информационный поток, нарастающий по всем каналам сразу, безудержно, как лавина, захлестнул его и увлёк за собой, а он не мог ничего противопоставить ему. Он растворялся в нём весь, без остатка. Его Я стало всего лишь ничтожной частью всего окружающего. И очень скоро он почувствовал, что сходит с ума. Что ещё чуть-чуть – и он растворится в пылающем потоке полностью и уже никогда больше не станет самим собой.

Осознание этого факта, как и понимание того, что у него нет сил сопротивляться неизбежному, огромным, тяжёлым молотом отчаянной паники ударило по остаткам самосознания и разбило их в мелкие брызги. И тьма пришла и забрала его в свои несуществующие объятья.

– Он вырубился.

– Что?!

– Отключился! Потерял сознание!

– Спаси нас боже… – прошептал Роджер Вилком и опустил голову.

– Будем открывать?

Но Директор не слышал, провалившись в себя.

– Будем открывать?!

– Что? А? – Встрепенулся он, обвёл окружающих затуманенным взглядом и ответил:

– Нет. Не имеет смысла. Подождём ещё.

Все возле сканера замерли, не дыша и не двигаясь, надеясь на чудо.

Свет пришёл так неожиданно, что Михаил зашёлся в беззвучном крике – так резко и больно он ударил по вернувшимся ощущениям. Он попробовал прикрыть глаза, но обнаружил, что здесь, где бы это ни было, глаз у него нет. Зрение оставалось обычным, но видел он не глазами. Он не чувствовал даже намёка на то, что они у него есть и вообще когда-то имелись. Но скоро стал привыкать к окружающей ослепительной яркости и постепенно картинка вокруг стала вырисовываться.

Он мчался внутри круглого в сечении туннеля, а перед ним также мчались, с такой же скоростью, непонятные сферы сероватого цвета, по которым перекатывались странные сполохи синеватого электрического пламени. «Что за ерунда?» – подумал он. И как только первая конкретная мысль посетила воскреснувшее сознание, так тут же всё движение в туннеле остановилось. Резко, без переходов и абсолютно неожиданно. Но, несмотря на то, что до остановки он двигался с весьма приличной скоростью, он не почувствовал ни инерции, ни какого-либо внешнего воздействия на торможение, ничего, что отвечало бы элементарным законам физики. А в следующий момент он не столь услышал, сколь почувствовал протекавший где-то в невероятной дали диалог:

«Защитные цепи»: Неадекватное поведение информационного пакета.

Запрос на исследование/изменение/редирект/удаление.

«Кокон»: Ответ: редирект.

Магистраль: Е786, К436, ПРСД8, ПРП12, ЦПРО654, ЦПВД3, ЦП.

Директива: По достижении ЦП – снять интерактивные ограничения.

«Защитные цепи»: Поведение пакета носит неадекватный характер первой категории. Подтверждение редиректа ДА/НЕТ.

«Кокон»: ДА

«Защитные цепи»: Принято. Пакет отправлен по маршруту.

Движение вновь началось также неожиданно, как и закончилось. И также без всяких промежуточных состояний. Сферы перед Михаилом просто сорвались с места в карьер, и он помчался за ними. В связи с услышанным и в связи с видимым вокруг, в его сознании началась активная мыслительная работа, на этот раз уже не прерываемая никакими остановками. Он понял, что он сейчас уже в том самом «Коконе», что он для этого агрегата – не больше, чем информационный пакет, что его куда-то отправили, но дальнейшего не мог ни понять, ни осмыслить – просто не хватало данных. Он не мог даже сказать – хорошо или плохо – быть в «Коконе» информационным пакетом. Поэтому просто смирился с окружающим и стал бездеятельно наблюдать. Тем более, что больше ничего и не оставалось.

– Есть ответ! Мы его видим! Прошёл первую ступень!

Директор, услышав это, навалился на пульт и стал неестественно сползать вниз.

– Медиков! – Мгновенно полетел приказ.

Роджера подхватили и аккуратно положили на пол. Главный Ассистент наклонился над ним, и Сам прошептал:

– Тебе придётся заканчивать всё здесь… Неизвестно, когда… когда меня отпустят эскулапы… чёрт, не вовремя как…

Ассистент кивнул и освободил дорогу подоспевшему медперсоналу. Те бережно положили Директора на носилки и аккуратно, но быстро понесли прочь.

– Теперь тебе быть Главным Ассистентом, Зигмунд… – сказал столь неожиданно ставший и.о. директора, глядя на одного из специалистов.

– Да, Давид. – Коротко ответил тот.

А тот уже внимательно следил за показаниями многочисленных мониторов-трэкеров.

– Он всё-таки прошёл… – сказал Зигмунд.

– Да, – тихо ответил Давид, – и мне интересно: отключился он как раз вовремя, чтобы избежать общей «промывки»… и сам ли или кто помог?

На это новый Главный Ассистент только как-то диковато глянул на и.о. директора, после чего отвернулся и молча стал следить за показаниями своих датчиков. Возле сканера повисла гробовая тишина.

Глава 3. Агрессивная среда

Из узкого туннеля он и другие сферы, которым весьма условно подходило название «пакеты», выскочили в весьма обширное кубическое пространство и, не задерживаясь, стали заполнять его в некоем строгом порядке. Встал и он на своё место. Небольшая пауза – и вот он снова движется, на этот раз по сложной геометрической траектории, лавируя с предельной точностью меж других многочисленных сфер. Ему даже стало интересно – сколько их здесь. И неожиданно в сознании возникла цифра 64287543.

Но вот все многочисленные перемещения по прямым и под прямыми углами в разных направлениях вывели к очередному туннелю. Перед тем, как «залететь» туда, он увидел рядом с ним отметку: Е786. И тут же – снова ограниченное пространство и очередная сфера впереди. Но на этот раз туннель не ослепительно белый, а ослепительно жёлтый.

«Интересно, – подумал Михаил, – и куда это меня тащат?» И тут же он как бы взмыл над этой странной дорогой и увидел… хитросплетение того, что сам «Кокон» назвал «магистрали». Каждая магистраль заканчивалась… В сознание послушно пришло слово «коллектор-распределитель». А из каждого такого коллектора вело ещё множество магистралей в самых разнообразных направлениях. Странным было то, что при таком количестве они нигде не пересекались.